«У нас было слишком много иллюзий относительно России»
- Вкладка 1
Насколько возможно сопоставлять путь, пройденный бывшими республиками СССР после его распада, и решения, которые они принимали, учитывая, что все эти страны такие разные?
Кардинальных различий я не вижу, все страны пошли по пути посткоммунистического транзита – просто часть откатилась в жестокий авторитаризм, близкий к тоталитаризму, как Туркмения, а в некоторых транзит более демократический, это Украина, Грузия, Армения, Молдова – но все равно это транзит с острыми проблемами. Страны Балтии не рассматриваю, это совершенно отдельная история. Кроме того, постсоветские страны делятся на две группы: с сырьевой рентой и без нее. Все, кто без нее, скатились на очень низкий уровень развития, и на самом дне – Таджикистан и Молдова. Тяжелая ситуация также в Грузии с Арменией. Страны с сырьевой рентой живут лучше, вопрос только в том, в какой мере эта рента перераспределяется. Больше, как ни удивительно, получили население и регионы в России, меньше — в Казахстане, там рента длительное время была сконцентрирована на развитии новой столицы, еще меньше — в Азербайджане. Про Туркмению можно говорить сугубо гипотетически. Хотя коммунальные услуги для населения там бесплатны, мы прекрасно понимаем, что есть золотые статуи Туркменбаши и есть достаточно бедное население. Оглядываясь назад, удивляться не приходится. Динамика развития и тип политического режима были во многом предопределены наличием ренты, и, скажем так, степенью феодальности общества. Более интересен ход транзита в Грузии, ведь трудно было предположить, что там возможны решительные попытки борьбы с коррупцией. А относительно России и степени модернизированности общества у нас было слишком много иллюзий...
Можно ли сравнить динамику развития постсоветских стран, кто движется быстрее, кто медленнее?
Быстрее всего, конечно, Казахстан. Азербайджан в период большой ренты очень хорошо рос, но причина понятна: сколько стоит нефть, столько и доходов. Обе страны сильно проседали в кризисы – в 2008-2009 годах и с 2014 года, когда падали цены на нефть. Россия в нулевых росла неплохо, сейчас, конечно, хуже многих, за 10 последних лет рост минимальный. Но самый тяжелый провал с 2008 года испытала Украина. Очень много проблем в Молдове, это сейчас самая бедная страна Европы, треть населения на отходе в других странах. Обеднели и, в общем, остаются бедными Грузия и Армения, но у грузин достаточно большие для такой маленькой страны объемы международной помощи, а у армян – поддержка диаспоры. Самая бедная страна Средней Азии – Таджикистан. Беден и Узбекистан, в котором уже больше 30 миллионов населения. Как оно живет, можно только догадываться, статистики минимум, и ее достоверность низкая. В Туркмении душевой ВВП повыше благодаря добыче и экспорту газа, но статистики «про жизнь людей» практически нет, хотя очевидно, что население живет бедно.
Можно ли тогда говорить, что те страны, у которых есть сырьевая рента, принимали типологически сходные решения в своем дальнейшем развитии?
Прежде всего, у них больше денег. Поэтому они могли показать хотя бы внешне более красивую картину развития, особенно столиц. Посмотрите, как изменился Баку за время нефтяного бума. Про Астану тоже ничего не надо объяснять, фактически построен новый город, и его население выросло почти в четыре раза. И Москва с башенками в лужковские времена, а в нынешние времена с плиточкой – это огромные рентные доходы. Масштабы и скорость изменений обеспечивала именно рента. А в Ереване ренты нет, поэтому город не очень изменился. В Тбилиси денег хватило немножко привести в порядок старый центр. В Киеве очень давно не была, но вижу по статистике, как в последнее десятилетие сильно выросла дифференциация заработных плат в столице и украинской провинции, во многом оттого, что провинция продолжала беднеть. Тем, где нет нефтяной ренты, все поскромнее, но столичноцентричность – общий тренд для постсоветских стран.
А можно говорить, что страны, у которых не было сырья, искали более эффективные решения?
Попытки были, но не получилось ни у кого. Была попытка поменять институты в Грузии. Но больших инвестиций в Грузию не пришло, в основном это была международная помощь. Немножко пошел в рост гостиничный бизнес и курорты, сейчас развивается горнолыжный туризм. Что-то получается у каждой страны, но институциональную трансформацию пытались сделать только в Грузии. В Армении больше политической борьбы, а не институциональной модернизации. Модернизация Казахстана широко анонсируется его властями, но клановая система никуда не делась. Хотя должна сказать, что Казахстан провел сильные реформы в сфере образования, а также послал многих студентов учиться в развитые страны. Уже в 2000-х в элите появились молодые замминистра с хорошим западным образованием. Да, они все встроены в кланы, и эти дети не из аулов пришли. Но, даже встраиваясь в существующие правила игры, они уже немножко другие. Поэтому перспективы Казахстана выглядят лучше. Но впереди передача власти – а этот критический момент рано или поздно случится – и развилка: либо откат в клановую разборку, либо клановые отношения будут уходить в прошлое. Казахстан выделяется еще и более взвешенной внешней политикой, он двадцать лет умело маневрирует между Россией, Китаем и Западом, это дорогого стоит. В результате китайских инвестиций в Казахстане в девять раз больше, чем их получила Россия, то есть Китай — главный экономический партнер, а России отводится роль значимого политического партнера. Уметь так тонко работать — это большой плюс.
Во всех ли постсоветских странах, как и у нас, наблюдается это центростремительное движение?
В постсоветский период усилилась концентрация в столицах всех ресурсов – человеческих и экономических. Но и модернизация всегда начинается со столиц. Это классическая центр-периферийная модель, в постсоветских странах она работает как часы. Хотя есть и различия. В странах с большой трудовой миграцией за границу, а это Армения, Молдова, Таджикистан, Киргизия, Узбекистан, столицы и стягивают ресурсы слабее, и развиваются, как правило, медленнее. Потому что человеческий ресурс находит другое место применения, за пределами страны. В Казахстане трудовая миграция внутренняя, едут в Астану, Алматы и в регионы добычи нефти. В России картина похожая, но наиболее квалифицированное и конкурентоспособное население уезжает за границу. Как правило, безвозвратно, страна теряет человеческий капитал. Миграции облегчает большая диаспора россиян за рубежом, уже сложившиеся сети друзей и знакомых (networks), а сеть казахов по миру гораздо меньше. Трудовые миграции из стран Средней Азии ориентированы на Россию. Киргизы сейчас наиболее мобильные, киргизская диаспора в Москве растет очень быстро благодаря снятию барьеров регистрации для жителей стран Евразийского экономического союза. Киргизы поехали даже на Сахалин, уже к концу нулевых их на Сахалине было больше, чем корейцев, которые там со времен японского владения. Таджики стали мобильными с 2000-х годов, военные конфликты взбаламутили страну и вынудили многих ехать на заработки в Россию. Миграция из Армении также больше ориентирована на Россию, а у Молдовы и Западной Украины ориентация, конечно, на Европу.
А если говорить о расселении внутри страны? Везде ли такое стягивание к столице, как к Москве?
Этот процесс идет везде, различия в скорости, которая зависит от многих факторов, в том числе от политики государства. Почти во всех постсоветских странах слаба поддержка развития регионов через перераспределительную политику, за исключением России и, частично, Казахстана. Чтобы перераспределять, надо иметь. Реально имеют ресурсы для перераспределения только страны с большой нефтяной рентой. В Азербайджане не так актуальна задача перераспределения, потому что более трети населения живет в агломерации Баку. Регионы развивались намного медленнее, но власть не считала это критичным. В Казахстане главной задачей было строительство новой столицы. Позже деньги пошли в Алма-Ату, роскошный вид на горы теперь закрывают 40-этажные «свечки». Только с конца нулевых деньги пошли в региональные центры Казахстана на развитие их инфраструктуры. Индустриальным северным регионам добавляли меньше, а, например, в Кызыл-Орде построили новую часть города – университет, больница, государственные учреждения. Если считать по объему бюджетных средств, Россия перераспределяла больше, но у нас и регионов больше.
А как вы относитесь к обсуждаемой идее сделать в России несколько агломераций, центров притяжения, чтобы разгрузить Москву?
Идея развития агломераций правильная, но нужно понимать, как снижать барьеры. Кроме Москвы и Питера, все остальные миллионники – муниципалитеты, они имеют жесточайшие ограничения и по финансовым ресурсам, и по полномочиям. Нужно возвращать крупнейшим городам изъятые ресурсы (налоги) и полномочия, то есть проводить децентрализацию, чтобы они развивались быстрее. Можно ли сделать такую «разгрузку» в стране с супервертикальной системой управления? Вместо этого предлагают создать новые структуры управления агломерациями как еще один уровень власти. Мало нам бюрократии, добавим еще. Для развития агломераций нужны другие решения – возвращать полномочия и финансовые ресурсы муниципалитетам, выбирать мэров, чтобы была обратная связь. Тогда процесс пойдет. Но в России все зацементировали «вертикалью», изъяли у крупных городов полномочия и налоги. Доля трансфертов (безвозмездной помощи) в доходах бюджетов городских округов, а это столицы и вторые-третьи города регионов, достигла 58%. Крупнейшие города оказались высокодотационными. При такой зависимости о чем можно говорить? Что губернатор сказал, то город и будет делать. А у губернатора ответственность не только за центр, но и за весь регион. Дизайн системы такой, что идея развития агломераций не работает.