«В какие-то моменты в твоей голове ломаются стереотипы»
- Вкладка 1
Я родилась и выросла в Томске, являюсь магистранткой второго года обучения Томского государственного университета, филологический факультет, направление – когнитивная лингвистика. Но – воспитание у меня армянское. Мама родом из Баку, отец — из Армении, то есть мне не составило труда написать эссе на тему «Как распад СССР повлиял на вашу семью». Я просто рассказала историю своей семьи.
Дело в том, что моя мама – армянка, но родилась и выросла в городе Баку, на тот момент Азербайджанской ССР, и до 14 лет все было тихо, мирно и спокойно. А затем в один момент началась война между армянами и азербайджанцами. Семья моей мамы до последнего надеялась, что это временное явление и рано или поздно все закончится. Но когда уже, как рассказывает мама, стали поджигать квартиры и дома, они ночью, босиком, буквально в пижамах бежали всей семьей. Бежали на машине, а по дороге их обкидывали камнями. Так мама попала в городе Октемберян в Армении, где им как беженцам дали квартиру. И получилось так, что они оказались в одном подъезде с моей будущей тетей.
Тогда в Армении, как и сейчас, была большая проблема — безработица. Отец ездил на заработки в Россию. На тот момент ему был 21 год, и он, не зная климатических условий, поехал в Томск. После солнечной Армении, где жара и температура доходит до +50 градусов, он попал в Сибирь, где было -37, отморозил ухо, попал здесь в больницу. И моя мама и моя будущая тетя пошли его навестить. Маме на тот момент было всего 16 лет. И что вы думаете? Он увидел ее и сразу влюбился, привозил ей украшения из Грузии, куда тоже ездил работать, и наконец сказал ей: я тебя украду. Тогда это было принято, в Закавказье есть такая традиция. Мой дедушка назвал тысячу и одну причину, почему маму нельзя выдавать замуж: ей всего 16 лет, она даже суп приготовить не может, мы беженцы, у нас ничего нет, как мы можем свою дочку выдать замуж без всего. Тем не менее, моя мама вышла замуж, на восьмом месяце прилетела в Томск, и там я родилась.
Естественно, воспитывали меня в армянских традициях. Я существую в армянской диаспоре, являюсь солисткой армянского ансамбля «Наири» при Союзе армян Томской области. У меня даже диссертация по теме армян – «Дискурсивные стратегии и тактики презентации национально-культурной идентичности». То есть, по сути, я пишу, как армяне ощущают себя на чужбине. Но как показывает история, где бы мы ни были, армянский народ — как феникс, имеет свойство возрождаться. Все в курсе геноцида и землетрясений, которые мы пережили, но народ выходил из любой ситуации. И где бы мы ни были, мы в любом случае будем строить свои хачкары и танцевать национальные танцы.
Помимо национальных армянских танцев, я занимаюсь лезгинкой. Многие считают это кавказским танцем, я бы даже сказала, мусульманским. И да, я армянка, но здесь представляю Россию, что немаловажно. Мне многие говорят: как? Почему ты прославляешь не свою нацию, а другую? Но я работаю в федеральном культурно-просветительском журнале «Мой народ», он направлен на межкультурное взаимодействие, ко всем нациям я отношусь толерантно. Более того, я их уважаю. Я – журналист, и мне приходится работать с фотографом, он по происхождению турок. У меня с ним прекрасные взаимоотношения. То есть я в первую очередь общаюсь с человеком, а не с нацией и с религией. Есть такой стереотип, который меня лично задевает. Когда происходит что-то плохое, говорят – «кавказцы». А когда происходит что-то хорошее, скажем, занимают какие-то первые места, говорят – «россияне». Такие две стороны медали.
Дома мы разговариваем на русском и на армянском, то есть я могу говорить по-русски и в какой-то момент произнести армянское слово. Но когда я приехала сюда, мне позвонил отец и говорит: «Ну как?» И я говорю: «Как дома». В России мне сложно общаться на своем языке с кем-то, помимо друзей и близких. А когда я звоню бабушке или дедушке в Армению, тут строго, не дай бог скажу русское слово – «Все, уехала в Россию, родной язык забыла, бегом возвращайся, как ты там можешь!» Вчера была первая лекция ректора Российско-Армянского университета, и на лекции я сидела рядом с мальчиком, который родился и вырос в Ереване. Я его попросила, и он написал мне армянский алфавит. То есть я здесь, помимо новых знаний в рамках лекций, получаю знания и по армянскому языку. Вообще стараюсь здесь каждую минуту посвящать новому.
У меня не возникает проблем в общении с ребятами из других стран. Дело в том, что им становится интересно, и они спрашивают у меня какие-то вещи про Армению, а я спрашиваю, как что принято у них. Я живу с девочками из Белоруссии, Казахстана и Украины. Честно сказать, до этого у меня было определенное представление об этих странах. Но в какие-то моменты в твоей голове ломаются стереотипы. Вчера у нас у девочки из Грузии был день рождения, и мы пробовали танцевать. Несмотря на то, что у всех нас разные национальные танцы, мы сидели и говорили: «А теперь – Армения. А сейчас – Грузия». Девочка из Грузии говорит: «Я одна не могу, давай ты меня поддержишь». Ну, естественно, выходишь, поддерживаешь. И получилось так, что несмотря на то, что какие-то элементы разные, есть и что-то общее. Очень нас сблизила поездка на озеро Севан, потому что появилось много вопросов, и мы, армяне, как хранители своей истории, отвечали на некоторые из них, рассказывали какие-то легенды. Все ребята энергичные, интересные, у всех есть этот огонь в глазах, и они хотят делиться с тобой информацией, обмениваться знанием.
Это колоссальный опыт. Здесь представители шести стран, все мы разные, у нас разные представления, разные мнения, порой расходится понятие о нормах. К примеру, для русских ребят приемлемы какие-то моменты в одежде, еще что-то. Но, во-первых, нас сближает то, что мы находимся на международной дискуссионной школе, и каждый понимает, зачем он здесь находится и что он хочет от этого получить. Во-вторых, у нас у всей команды единая цель – проявить себя, получить опыт, и не просто ораторский опыт, а научиться правильно говорить, научиться быстро формулировать какие-то мысли и принимать решения. Это моя вторая школа Фонда Егора Гайдара, и скажу честно: на прошлой школе я была менее активная. Вчера, сидя в зале, я сама не ожидала от себя, что подниму руку и начну что-то без подготовки говорить. У нас очень интересный куратор, он нас настроил на такой позитивный лад, и у нас никаких конфликтов в группе не возникает.
Несмотря на то, что мы все разные, что-то нас объединяет. Все страны прошли свой путь, у кого-то он был чуть более легкий, у кого-то совсем тяжелый, но получилось так, что у всех бывших стран СССР есть что-то общее. Со многими странами мы находимся в братских отношениях, и это братство прямо чувствуется. К примеру, с Грузией мы не только граничим, но в какие-то тяжелые моменты Грузия всегда была рядом с Арменией. И я заметила, что тут не подчеркивают, что вы – студенты из Армении, вы – студенты из России, а вы — из Казахстана. Здесь стараются нас сближать и не идентифицировать по национальному признаку. Нас даже расселили командами, и вот сидишь ты рядом с членами команды, которых видишь в третий раз, и вольно-невольно происходит коммуникация. Получаются, что нам дают возможность обрести новых друзей.